Давайте сразу вспомним как девочка Элли (в оригинале – сирота Дороти Гейл) оказалась в волшебной стране? "Но Тотошка, перепуганный рёвом бури и беспрестанными раскатами грома, убежал в домик и спрятался там под кровать, в самый дальний угол. Элли не захотела оставлять своего любимца одного и бросилась за ним в фургон. И в это время случилась удивительная вещь"…
Автор сразу обозначил нравственную планку главной героини. Элли, не думая о себе побежала спасать Тотошку, тем самым проявляя любовь и заботу. После этого действия фургон подхватило ураганом и отнесло в волшебную страну. "Ураган занёс домик в страну необычайной красоты. Вокруг расстилалась зелёная лужайка; по краям её росли деревья со спелыми сочными плодами; на полянках виднелись клумбы красивых розовых, белых и голубых цветов. В воздухе порхали крошечные птицы, сверкавшие своим ярким оперением. На ветках деревьев сидели золотисто-зелёные и красногрудые попугаи и кричали высокими странными голосами. Невдалеке журчал прозрачный поток; в воде резвились серебристые рыбки".
Описание волшебной страны – это описание дивного сада, можно сказать райского. Но прямую аналогию провести конечно же нельзя, т.к. зло в волшебной стране никто не отменял. Но зло изображено как инородное тело, которое пытается поработить или осквернить «райский сад».
В итоге, мы знаем, что к концу повести, с помощью главной героини повествования не остается ни одной злой волшебницы. Кстати, еще один намек на дивный сад – это отсутствие собак. Вспомните, как реагировали обитатели волшебной страны на Тотошку – никто не знал такого животного. Напомним, что собака счиатется скверным животным, ее появление в Православных храмах не допускается.
Красной нитью в повести проходит тема взаимовыручки, дружбы и веры в лучшее. Человек, хоть и может многое, например Элли раздавила Гингему (хоть и не своими силами), Гудвин – мудрейший правитель (но, по сути, обычный человек) правит главным городом Волшебной страны, а побеждает не индивид, а Дух Любви, выраженный в дружбе главных героев.
Что дает нам право говорить о Дружбе как о Любви? Прежде всего, ее жертвенная и бескорыстная составляющая, что множество раз встречается в сказке, когда друзья преодолевают препятствия.
Добрая волшебница Виллина не знала как помочь Элли вернуться домой. Но у нее была волшебная книга. Что за волшебная книга и какая тут аллегория мы может только догадываться, но именно в ней был указан путь домой для Элли: нужно только помочь исполнить заветные желания трех существ.
Помочь – значит пожертвовать частичкой себя ради другого (помните главную Христианскую заповедь? в Евангелие от Иоанна (гл.13 ст.34) говорится так: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга»). А конкретный путь – это желтая кирпичная дорога, которая приведет к Изумрудному городу, в котором Гудвин и должен выполнить желания. Дорога описана Виллиной, словно это жизненный путь человека: "Дорога далека. Не везде страна хороша, как здесь. Есть тёмные леса со страшными зверями, есть быстрые реки – переправа через них опасна"…
А наставляет волшебница главную героиню Элли следующими словами: "Иди, ищи, борись!" Помним, что в Евангелие и в Святоотеческом Предании аллегории с дорогой не редки, вот некоторые из них: "Ин.14:6. Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; Мф 7:13-14: «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их»".
Ну, и наконец, почему дорогая желтая? Желтый цвет – это символ золота, символ царского пути, что подчеркивает правильность, важность и безальтернативность (в хорошем смысле) выбранного пути. У Аввы Дорофея есть следущее высказываение: «Ходите путём царским, и считайте поприща вёрсты».
Мы уже писали о смелости и жертвенности Элли/Дороти. Девочка изображена в сказке по истине чистой сердцем. Помните, Жевуны называли ее повелительницей и превозносили ее, но девочка спокойно отнеслась к похвалам, т.к. понимала что ее заслуги в том, что домик упал на Гингему, нет.
Кроме отсутствия тщеславия, она очень рационально подходит к пище и берет у Жевунов только самое необходимое: хлеб и воду, несмотря на искушение взять побольше. Таким образом, перед нами изображена героиня, которая сможет помочь другим героям не через свое нравственное совершенствование, а через раскрытие своих качеств в помощи другим.
По дороге Элли спасает Страшилу, Дровосека и Льва. У всех у них были заветные желания, но необходимо отметить, что желания их выражены в мечте преобрести качества (Любовь (сердце), Разум (мозги) и Мужество (храбрость), которыми, по их мнению, они не обладали.
Но, на протяжении всей повести герои проявляют те самые качества, которые являются для них заветными. Оказывается, все самые умные мысли исходят от Страшилы, который мечтал о мозгах. Это проявляется в эпизоде со рвом и в других ситуациях. А. Волков это все время подчеркивает, т.к. друзья после очередной умной мысли Страшилы удивляются и спрашивают: не появились ли у того мозги?
Дровосек все время проявляет эмоции, чувствительность (ахи вздохи, волнение) и даже плачет. А разве может так себя вести бессердечный человек?
Лев, несмотря на трусость, перепрыгнул ров! А саблезубых тигров напугал своим рыком! Какой он после этого трус? Кроме того, он преодолел страх воды (или не боялся?) когда необходимо было спасти Страшилу.
Все препятствия друзья преодолевают вместе: либо совместными усилиями, либо помогая друг другу в беде.
Антиподом Элли и компании представлен в сказке Волкова людоед. Из-за людоеда движение по дороге прекратилась, а лес в тех местах такой густой, что не пропускал солнечного света. Все словно замерло и прекратило движение, что резко контрастирует движению друзей. В эпизоде с людоедом мы видим, что Страшила и Дровосек тоже способны на жертву ради ближнего, ведь когда они спасали Элли они очень сильно рисковали.
Мудрость Гудвина проявилось в том, что исполняя желания, он понимал, что друзьям просто напросто не хватает веры в себя. Именно поэтому Волшебник Страны Оз/Великий и Ужасный Гудвин легко выполнил желания Льва, Страшилы и Железного Дровосека, а когда понадобилось настоящее чудо – перенести девочку Элли/Дороти с Тотошкой в Канзас – он оказался бессилен.
Не все испытания друзья прошли достойно. Уже после встречи с Гудвином, который выполнил их заветные желания, друзья снова оказались в пути, чтобы помочь Элли вернуться в Канзас. Как только возникла очередная угроза (сильный дождь, гроза, потоп), а Элли неожиданно потеряла волшебную шапку, с помощью которой можно было три раза вызвать Летучих Обезьян, друзья вдруг начали хвалиться собой.
Результат оказался плачевным – путники буквально были повержены грозой. Но и это препятствие друзья преодолели с помощью все тех же «спец.средств»: взаимовыручки, заботой о близких.
Что самое чудесное в этой сказке? Раскрыта тема Дружбы и Любви. Все препятствия друзья одолевают вместе, никогда не унывают и не отчаиваются. Кроме того, повесть очень интересная и имеет увлекательнейшее продолжение. И, чем чаще перечитываешь эту книгу, тем лучше понимаешь, насколько же она глубокая, серьезная и мудрая!
Через всю книгу золотой нитью идет мысль, что главные ее персонажи изначально обладают теми дарами, которые хотят у Гудвина получить. Страшила бесспорно умен – это понятно с первых произнесенных им фраз при знакомстве с Элли и Тотошкой, Дровосек умеет горячо и преданно любить, а Трусливый лев – храбрый зверь, готовый умереть за своих друзей. При чем все эти черты: ум, любовь и смелость – присущи на самом деле всем трем персонажам, только у каждого одно из качеств несколько преобладает над другими, кстати сказать, не так уж и значительно.
Авторская мысль, что мы на самом деле уже имеем в себе то, о чем мечтаем. Только нам, зачастую, нужен какой-то фетиш, мнение авторитетного лица, для того, чтобы мы поверили в свой дар, в свои силы. А так ли уж нужны эти опоры, по идее? Ведь способность уже есть! Гудвин-то это сразу увидел, понял после беседы с Элли/Дороти и ее друзьями.
С этой центральной мыслью связан еще целый букет других идей, не менее глубоких – настоящая философия в рамках сказочного сюжета! Так что сказка эта не так проста, как кажется... И получение Ума, Любви и Храбрости никак не связано с операцией, которую Гудвин делал Страшиле (снял голову) и Дровосеку и принятием волшебной настойки. Это в экранизациях все растолковано слишком уж буквально, а в книге было метафорически завуалировано.
Есть истории, прошитые в коллективном бессознательном особенно глубоко. Их знает большинство людей на Земле, они архетипичны и интернациональны, и представителям разных культур они кажутся родными, пришедшими откуда-то из глубин народного творчества. Эти истории любят и помнят, по ним снимаются фильмы, пишутся фанфики и спин-оффы.
В далеком доинтернетном прошлом, когда люди еще читали бумажные книги, трудно было найти дом, в котором на полке с детской литературой не стоял бы «Волшебник Изумрудного Города» А. Волкова. Мы открывали потрепанный томик и переносились из тоскливой (а у кого-то, может, и лучезарной) советской реальности в Волшебную Страну, где дорога из желтого кирпича вела Элли и ее друзей прямиком в Изумрудный Город. Мы выросли на этой сказке и затем читали ее своим детям.
В XX-м веке литературоведы неоднократно предпринимали попытки объяснить поразительный успех сказки. Почти неизбежно это приводило к попыткам объяснить саму сказку – ее скрытое, неочевидное значение и символизм (в том, что они в сказке есть, никто никогда особо и не сомневался). Так появлялись многочисленные интерпретации: психоаналитическая, экономическая, политическая и т.д.
В 1900-м году начинающий 44-летний детский писатель Фрэнк Баум опубликовал в США свою третью по счету книгу. Она называлась «Удивительный волшебник страны Оз». До этого Баум уже пытался сделать карьеру актера, театрального продюсера, торговца и птицевода, но на каждом из поприщ терпел оглушительное фиаско: его театр сгорел, магазин разорился, а написанные им пособия по разведению домашней птицы даже собственному автору не помогли разбогатеть на пернатом золоте.
Перебравшись в начале 1890-х вместе с семьей в Чикаго, Баум решает попытать счастья в качестве журналиста и писателя, и устраивается корреспондентом в «Ивнинг Пост», параллельно сочиняя детские сказки.
Старший сын Баума, написавший о своем знаменитом отце книгу, отзывается о нем как о необыкновенно добром человеке, который любил своих четверых сыновей с материнской нежностью. Вечерами, когда вся семья собиралась в гостиной, Баум рассказывал детям увлекательные сказки. Истории Баума пользовались такой популярностью, что каждый вечер в дом приходили соседские дети, чтобы послушать их.
Однажды, в один из весенних дней 1898-го года, рассказывая детям очередную историю, Баум пережил событие, которое, воспользовавшись терминологией другого великого американского сказочника, – Филиппа Дика, – мы могли бы назвать «загрузкой».
Замысел будущей повести вдруг отчетливо предстал перед внутренним взором писателя во всей своей полноте и завершенности. Более того, он объединял в единую канву многие разрозненные истории, уже придуманные ранее. Поскорей уложив детей спать, Баум принялся торопливо записывать сказку на первых попавшихся под руку клочках бумаги.
Вскоре черновик был готов. Позднее сам Баум так будет вспоминать о произошедшем: «Это было чистое вдохновение. Оно пришло из ниоткуда. Мне кажется, порой Великий Автор хочет донести некое послание, и для этого он использует инструмент, который оказывается под рукой. Мне выпало стать таким медиумом, и я верю, что мне был дан магический ключ, способный открыть двери сострадания и взаимопонимания, радости, мира и счастья».
Издательство не приняло рукопись, и Бауму пришлось печатать первый тираж за свой счет. Публикация произвела эффект разорвавшейся бомбы. 10000 экземпляров были раскуплены в считанные недели. В течение ближайших двух лет «Волшебник» был самой продаваемой детской книгой в США. В 1902-м году на Бродвее уже шел одноименный мюзикл, а в ближайшие два десятилетия, то есть еще при жизни автора, сказка была экранизирована трижды, каждый раз со все большим размахом (однако до канонической цветной ленты 1939-го года было еще далеко).
После потрясающего успеха первой книги читатели принялись убеждать Баума продолжить писать о Волшебной Стране. Он отказывался, объясняя, что история Дороти, изложенная в «Волшебнике», является цельной и завершенной, и никаких продолжений он сочинять не планирует. Он издавал другие детские книги, в том числе под псевдонимами, но все они оставались почти без внимания публики. Читатель, как ребенок, капризничал и требовал продолжения.
В 1904-м году Баум поддается на уговоры и пишет сиквел. С тех пор он вступает в должность «придворного летописца Волшебной Страны» – так он сам себя называл, объясняя своим маленьким читателям, что знает все о событиях, происходящих в Волшебной Стране, потому что у него установлена с Изумрудным Городом «прямая радио-связь».
До самой смерти в 1919-м году Баум будет писать в среднем по одной книге «изумрудного» цикла в год, издав, таким образом, в общей сложности 15 книг.
Литературный успех проекта быстро перерос масштабы отдельно взятой личности. После смерти Баума издательство предложило писательнице Рут Пламли Томпсон продолжить серию. Та охотно взялась за работу. Позже к развитию «изумрудной» вселенной подключились и другие авторы по всему миру. В ближайшие десятилетия книга была переведена на более чем 50 языков. Во многих странах появлялись не просто переводы, а отредактированные, адаптированные к местным реалиям пересказы.
Русскоязычному читателю эта история известна в пересказе Александра Волкова, под названием «Волшебник Изумрудного Города» (1-е издание – 1939-й год). Как известно, Волков довольно свободно обошелся со стилистикой сказки, а также снабдил ее выверенным идеологическим месседжем, однако сохранил почти в неизменном виде структуру, главных героев и основные сюжетные перипетии.
Сегодня профессиональными писателями из разных стран написаны сотни книг по вселенной Баума, а короткие рассказы и любительский фанфикшн не поддаются подсчету. Однако, несмотря на такое огромное количество продолжений и подражаний, по-настоящему узнаваемой, всенародно и всемирно любимой остается только первая книга – та самая, изданная в 1900-м году.
В ней ураган забрасывает девочку Элли из Канзаса в далекую Волшебную Страну, Элли отправляется по дороге из желтого кирпича в Изумрудный Город, к волшебнику Гудвину. По пути она встречает верных друзей – Страшилу, Железного Дровосека и Трусливого Льва, – чтобы с их помощью, пройдя множество опасных испытаний, найти способ вернуться домой, в Канзас. Такова, в самом сжатом виде, фабула сказки.
Что же в этой истории такого особенного? Почему безобидная детская сказка производит на читателя такой сильный эффект? Настало время для серьезного и обстоятельного ответа на этот вопрос.
«Волшебник Изумрудного Города» – это духовный текст, развернутая аллегория мистического пути и просветления. Этот отправной тезис, поначалу способный показаться странным, мы будем теперь последовательно и убедительно доказывать.
Первое, на что стоит обратить внимание, – это на наличие в книге двух миров. Один – серый, безжизненный, плоский – тот мир, с которого начинается история. Канзас, нарисованный Баумом, на самом деле гораздо более сер и безрадостен, чем мы привыкли считать по пересказу Волкова. Вообще книга начинается вовсе не как детская сказка, а как реалистическая проза, написанная в традициях большой американской литературы.
Итак, первый мир, – Канзас, – серый, тоскливый и плоский. Ему противостоит яркий, красочный мир Волшебной Страны. Обычно эта дихотомия понимается в том смысле, что Канзас – это серая, скучная реальность, а Волшебная Страна – это яркий мир воображения и фантазии. Однако на глубинном уровне все обстоит ровно наоборот.
Канзас у Баума – это мир высшей, недифференцированной, абсолютной реальности. В нем нет оттенков и форм, только плоский, серый, однообразный ландшафт. Это то же, что ветхозаветное «…и земля была безвидна и пуста», или буддистская пустота-шуньята. Даже черного и белого нет в этом мире, потому что черное и белое – это уже оппозиция, дуальность, – а есть лишь один недифференцированный серый цвет.
Помимо Элли (в оригинале – Дороти) и ее собачки Тото, в этой реальности присутствуют лишь два существа – дядя Генри и тетя Эм. Имя Генри имеет старогерманские корни (Хеймрих) и расшифровывается как «хозяин дома», или «правитель». Дядя Генри – это воплощение мужского структурирующего начала, логос неоплатоников, он же янский принцип даосизма.
Имя Эмма также имеет германские корни и расшифровывается как «всеобъемлющая», по другой версии – «нежная, душевная». Тетя Эм воплощает в себе женский первопринцип, или инь. Имя главной героини также несет в себе сакральный смысл. Дороти – краткая форма имени Доротея, что в свою очередь является видоизмененной формой греческого «Теодора» – буквально, «дар Бога».
Таким образом, Дороти (в русскоязычной версии – Элли) в начале повести представляет собой вечную, неразрушаемую духовную сущность, только что отделившуюся от Источника, пока что пребывающую в первоначальном, невоплощенном состоянии. Это душа в христианской традиции, или индуистский атман.
Второй мир, – Волшебная Страна, – это сансара, мир материальной реальности, яркая, калейдоскопическая иллюзия, индуистская майя. Этот мир разноцветный, потому что Единое распадается в нем на свои аспекты-качества, так же, как белый цвет, преломляясь, превращается в радугу.
Бардо Тходол, Тибетская Книга Мертвых, с которой у «Волшебника» мы найдем еще много общего, с присущим ей поэтизмом говорит о так называемом реальном мире: «Все это подобно снам, трюкам фокусника, отголоскам звука, городам гандхарвов, миражам, обману зрения, отражению луны в воде. Все это не реально даже на мгновение. Воистину, все это не реально, а ложно!»
В путешествие Элли увлекает ураган, или торнадо. Весьма примечательный образ. Прежде всего, необходимо уточнить, что в оригинале Баум использует слово «cyclone», происходящее от древнегреческого «циклос» – то есть, круг. Ураган – это круг перерождений, колесо сансары. Он же – безжалостный Ветер Кармы, что увлекает душу в бушующий круговорот смертей и рождений.
Любопытно, что Элли оказывается в воздухе по вине собаки, Тотошки. Маленький Тотошка достоин самого пристального внимания. Во-первых, в имени собаки в оригинальном тексте нет уменьшительно-ласкательных суффиксов. Пса зовут просто Тото. Это немного видоизмененная форма имени Тот. Тот – древнеегипетское божество мудрости, письменности и тайных знаний. Средневековые алхимики верили, что Тот, он же Гермес Трисмегист, открыл людям истинную суть вещей, а также дал карты Таро (к древнеегипетским символам и мотивам в сказке Баума мы еще будем неоднократно возвращаться в нашей статье). Во-вторых, когда мы сказали, что Канзас окрашен в абсолютно серый свет, мы были не совсем точны. В этом мире есть одно небольшое, однако вполне отчетливое черное пятно – это Тотошка.
Черная, как ночь, собака – именно так древние египтяне представляли себе Анубиса, божество смерти, коллегу Тота по суду мертвых. У Гете Мефистофель является Фаусту в образе черного пуделя. Тотошка увлекает за собой Элли, инициируя, таким образом, отпадение души от изначального, райского состояния. Он выполняет в истории ту же функцию, что и Змей в ветхозаветном мифе о грехопадении.
Еще одно объяснение образа Тотошки, не противоречащее вышеприведенным, но обобщающее и дополняющее их, следующее: согласно Джозефу Кэмпбеллу (тому самому, который написал книгу «Тысячеликий герой») животное, сопровождающее героя, символизирует инстинктивные силы психики, бессознательные, животные влечения. Это снова возвращает нас к Тибетской Книге Мертвых, в которой именно неспособность обуздать инстинктивные влечения считается одной из ключевых причин перерождения.
Подхваченная ветром, в точном соответствии с представлениями древних тибетцев, Элли на время утрачивает ощущение непрерывности сознания: «Несмотря на то, что дом покачивало, а ветер ревел вовсю, Элли закрыла глаза и вскоре уснула». Проснувшись, девочка замечает, что ветер стих, а домик неподвижен. Она выходит из материнского чрева, – то есть, из приземлившегося домика, – и с удивлением обнаруживает себя в Волшебной Стране.
Давайте внимательно посмотрим на карту Волшебной Страны. Она представляет собой прямоугольник, разделенный по диагоналям на 4 части. Каждая часть окрашена в свой цвет – фиолетовый, синий, красный и желтый. В середине прямоугольника – центральная зеленая зона, Изумрудный Город. Там живет в своем дворце волшебник Гудвин, Великий и Ужасный. От внешнего мира Волшебная Страна отделена со всех сторон непроходимой Гибельной Пустыней.
На своем пути в Изумрудный Город Элли встречает трех спутников: Страшилу, Железного Дровосека и Трусливого Льва. Эти персонажи символизируют три вида разума, три части души, или, говоря языком пост-гурджиевской традиции и Эннеаграммы – три центра.
Знание о том, что человеческая душа состоит из трех частей, уходит корнями в глубокую древность. Еще Платон в диалоге «Государство» утверждал, что в человеке присутствуют три начала: разумное, гневное (эмоциональное) и вожделеющее (инстинктивное). Эти три начала он располагал, соответственно, в голове, груди и животе.
Первый из друзей – Страшила, соломенное огородное пугало, которому Элли помогает слезть с шеста. Он символизирует ментальный центр, или голову. Страшила считает себя глупым и направляется в Изумрудный город, чтобы попросить у Волшебника Гудвина мозги. Примечательно, что в названии персонажа, как в русскоязычной версии, так и в оригинале, содержится указание на связь ментального центра со страхом. У Баума его зовут «Scarecrow», от scare – пугать, и crow – ворона.
Второй союзник Элли – Железный Дровосек. Когда-то давно он был обычным человеком, лесорубом, но однажды влюбился в девушку, которая работала служанкой у Злой Волшебницы. Злая Волшебница решила помешать счастью возлюбленных и заколдовала топор, принадлежавший дровосеку. Дровосек пришел в лес, начал работать, однако топор соскочил и отрубил ему ногу. Молодой человек попросил кузнеца сделать ему железную ногу. Так заколдованное орудие труда поэтапно калечило дровосека, а кузнец все ковал и ковал новые запчасти, пока дровосек не стал железным с головы до пят.
Железный человек помнит о любви, которую когда-то испытывал, и тоскует по утраченному человеческому сердцу. Он идет к Гудвину, чтобы попросить его дать ему живое, чувствующее сердце.
Общеизвестно, какое важное значение придавалось в различных традициях работе с сердечным центром: это и «сердечная молитва» в исихазме – христианском мистицизме, и суфийские сердечные зикры, и пр. Одной из важнейших целей подобных практик всегда являлось развитие сострадания.
Еще с античных времен масло известно как символ сострадания и милосердия. «Миро», – оливковое масло, смешанное с благовониями, – используется в христианском обряде миропомазания. По одной из версий, слова «масло» и «сострадание» в древнегреческом языке имеют общую этимологию: ср. «elaion» – масло, елей; «eleeinos» – сострадательный, милосердный.
Трусливый Лев идет в Изумрудный Город, чтобы попросить волшебника дать ему смелость. Лев – древний символ воли и царской власти. Он же – телесный, или инстинктивный центр.
По ходу путешествия Страшила и Железный Дровосек несколько раз заводят спор, что же все-таки лучше: сердце или мозги. Эти дискуссии стоит воспринимать не столько как житейские рассуждения о том, на что следует полагаться при принятии решений, – на разум, или на чувства, – но в первую очередь, как отражение полемики между двумя походами к вопросу духовного поиска.
Одни традиции издревле ставили во главу угла «гнозис», то есть познание божественного с помощью разума (гностицизм, христианская и мусульманская схоластика и пр.) Другие исходили из того, что божественное в принципе непознаваемо, и потому фокусировались на непосредственном, экстатическом переживании контакта с трансцендентным. Сказка разрешает эту дихотомию: чтобы вернуться домой, Элли потребуется помощь всех трех союзников.
Друзья просят у Волшебника то, чем уже обладают: всю дорогу Страшила придумывает остроумные решения, спасая друзей из разных затруднительных положений, Железный Дровосек проявляет доброту и сострадание (и даже плачет, наступив случайно на жучка, – совсем как индус-джайнист, давший обет не причинять вреда живым существам), а Трусливый Лев повергает в бегство страшных чудовищ и вообще оказывается самым сильным и смелым из всех.
Мораль прозрачна: истинные качества центров уже есть в нас изначально, а суть духовной работы именно в том и состоит, чтобы открыть в себе ресурсы, о которых мы попросту позабыли.
Дорога из желтого кирпича, по которой Элли и ее друзья идут в Изумрудный Город – символ интуитивно понятный. Это путь духовного совершенствования. В буддизме он так и называется – Золотой, он же Восьмеричный Путь.
Название Изумрудного Города отсылает к одному из наиболее древних и авторитетных герметических текстов – Изумрудной Скрижали. Этот текст широко известен еще со средневековья и был в большом почете у европейских и арабских алхимиков. Считается, что в этом коротком, – всего с десяток строк, – сочинении, выгравированном на одной из граней изумруда, зашифрован секрет изготовления философского камня. Многие алхимики и натурфилософы, включая Исаака Ньютона, пытались расшифровать Изумрудную Скрижаль. Сделать это было непросто, ибо текст изобилует весьма туманными пассажами.
Авторство таинственного текста приписывается легендарному Гермесу Трисмегисту, полубожественному мудрецу, жившему в античную эпоху. Его считают инкарнацией древнегреческого Гермеса и одновременно уже упоминавшегося древнеегипесткого Тота (оба были богами мудрости и письменности и считались в древности персонификациями одной сущности).
Вообще египетский след в сказке отчетливо различим. Например, в эпизоде, когда Страшила беспомощно повисает на шесте посреди реки (работа ментального центра парализована, омрачение охватило ум), из этого плачевного положения его спасает аист. «Большая птица взмыла в воздух и подлетела к Страшиле, молча висевшему на шесте. Затем, ухватив его клювом за шиворот, Аист поднялся с ним в воздух и вскоре опустился на берегу, где их с нетерпением ждали путешественники».
Аист – это то же, что и ибис. А Ибис – это священное животное все того же Тота, который даже изображается в виде человека с головой ибиса. Не удивительно, что это древнеегипетское божество так часто фигурирует в «Волшебнике» – в европейской герметической и натурфилософской традициях, которыми, помимо прочих, вдохновлялась Блаватская, к Тоту относились с особым почтением, считая его кем-то вроде отца-основателя.
Наконец, друзья добираются до Изумрудного Города. Великий волшебник Гудвин, предстающий перед каждым из гостей в своем неповторимом облике, обещает, что вернет Элли домой, а также исполнит просьбы ее спутников, если она и ее друзья выполнят задние – убьют Злую Волшебницу Запада. Любопытно, что Гудвин считает это задание невыполнимым; проще говоря, он отправляет друзей на верную смерть.
Запад – это страна мертвых. Квест означает, что на духовном пути необходимо одержать победу над Смертью – это и буддистское преодоление страха смерти, и христианское обретение «жизни вечной». Примечательно, что Элли растворяет волшебницу, окатив ее водой из ведра – явная отсылка к таинству крещения.
Вернувшись в Изумрудный Город, друзья обнаруживают, что Гудвин на самом деле никакой не волшебник, а обычный человек, фокусник из штата Омаха, занесенный в Волшебную Страну на воздушном шаре. Да и город вовсе не изумрудный, а только кажется таковым, т.к. его жители постоянно носят зеленые очки.
Гудвин – собирательный образ земного учителя. Месседж прозрачен и полностью согласуется с теософской традицией. Учитель, гуру – всего лишь человек. Возможно, он находится на несколько шагов впереди своего ученика (чаще всего просто потому, что пришел в этот мир раньше) и способен указать путь, однако он не может выполнить за ученика его духовную работу. На определенном этапе Пути искатель вынужден отринуть веру в авторитет и сделать шаг навстречу Внутреннему Учителю.
Фальшивый волшебник не в силах вернуть Элли в Канзас, даже когда честно пытается это сделать. В тот момент, когда воздушный шар уже готов взлететь, Тотошка выпрыгивает из корзины, и Элли бросается следом. Гудвин навсегда скрывается в небесах.
Лишь отыскав Добрую Волшебницу Юга (вместе с Волшебницей Севера, благословившей Элли в самом начале путешествия, они символизируют два аспекта Внутреннего Учителя), Элли узнает способ вернуться домой.
Оказывается, все это время решение находилось рядом. С самого начала путешествия Элли была обута в серебряные башмачки. Чтобы вернуться в Канзас, всего-то и нужно, что щелкнуть каблуками этих башмачков и сделать три шага. Три крохотных шага все это время отделяли Элли от дома, однако они были невозможны без долгого предварительного путешествия по дороге из желтого кирпича.
В каком-то смысле, эти три шага – это и есть путешествие Элли. Или, выражаясь по-другому, путешествие Элли состоит из этих трех простых шагов. А вот что это за шаги – позволим отгадать читателю.
Элли благодарит Добрую Волшебницу Юга за помощь, сердечно прощается с друзьями, щелкает каблуками серебряных башмачков и – оказывается дома.
Так заканчивается славный путь девочки Элли и ее песика Тото. Впрочем, он не совсем заканчивается. Через несколько лет в одной из книг «изумрудного» цикла Баум вернется к полюбившейся читателям героине, но это будет уже совсем другая история. За полвека, пока будут действовать эксклюзивные авторские права на повесть, издательство «George M. Hill Company», – то самое, которому Баум в свое время заплатил из своего кармана за первый тираж, – продаст несколько миллионов экземпляров книги.
Сказочно разбогатевший издатель не останется перед автором в долгу. До конца жизни Баум будет вести безбедную жизнь, и даже как-то раз озвучит планы строительства настоящей Волшебной Страны – огромного детского парка развлечений, в который маленькие посетители могли бы приезжать вместе с родителями на целый день, как в сказку.
К сожалению, мир в то время не был готов к подобному проекту. Человечество мучительно приходило в себя после только что отгремевшей Мировой Войны, которую в те годы еще никто не называл Первой. Идея будет отложена в долгий ящик и сумеет воплотиться в жизнь лишь в 1955-м году благодаря другому великому сказочнику – Уолту Диснею.
Несмотря на почтенный возраст, сказка до сих пор находит своих маленьких и взрослых читателей по всему миру. А это значит, что Элли и ее друзья все еще храбро шагают по дороге из желтого кирпича в Изумрудный Город – навстречу новым приключениям и своей судьбе.
На страницах этой удивительной книги мы обнаружим еще немало сакральных символов, относящихся к самым разным традициям. Однако даже уже перечисленного достаточно, чтобы по-новому взглянуть на знакомую с детства сказку.
«А вдруг все это – просто совпадение?» – спросит недоверчивый читатель. Быть может, если мы возьмем любую другую авторскую детскую сказку, – например, «Пиноккио», или «Хроники Нарнии», – мы и там будем находить всевозможные духовные символы и смыслы? Возможно, все дело в свойстве человеческого сознания выдавать желаемое за действительное и находить связи там, где их нет?
|
