Заклинание – это направленное взаимодействие с внешним объектом, причём, крайне конкретным. Заклинание – это общение. Общение с миром, с Богом, сущностями. Или частью себя, воспринимаемой в этот момент «отдельно». Заклинание – это обращение. Это разговор с внешним Миром или его частью, так, чтобы сменить линию взгляда, ракурс, угол поворота, нанести прицельный удар, добиться прямого отклика. Это приказы и молитвы. Это псалмы и гимны. Песнопения. Девизы и кодексы, пословицы и поговорки.
Заклинания близки ритуалам, похожи на ритуалы, часто включают в себя ритуальные элементы и нередко их сопровождают и обрамляют, помогая привести себя как в нужное состояние ясности и равновесия, так и воспользоваться заранее подготовленными необходимыми вспомогательными силами. С помощью заклинаний люди пытались добиться исполнения желаний, которые они не могли осуществить обычным способом (повлиять на погоду, урожай и т. п.). В отличие от молитв, которые являются лишь просьбами к Богу или к духам, заклинание предназначено для принудительного исполнения желания. В средние века заклинания, как правило, произносились на латыни. Слово «абракадабра», в современном русском языке обозначающее бессмыслицу, произошло от средневекового заклинания.
Заклинаниями обычно называют слова на древнем певучем языке, которые способны преобразовать магическую энергию в то, что требуется магу. В этом отношении заклинания очень похожи на написание программы на языке программирования. Слова заклинания – это операторы, исполнение которых приводит к требуемому результату. Магическими могут быть не только слова древнего языка, но и обычные слова. Отличие их в том, что обычные слова не используют магическую энергию для достижения результата. Маг тоже человек и он живет среди людей. Поэтому знание психологии человека и умелое использование этого знания может принести такой же эффект, как самое мощное заклинание. Всю главную работу делает маг, а не заклинание. Из-за этого в устах не мага заклинания не имеют той же власти.
Наши предки верили, что все в окружающем мире – растения и животные, земля и вода, а также природные явления – подобно человеку имеет душу, характер и сознание. Вера в одушевленность объектов внешнего мира (анимизм) в том или ином виде присуща всем без исключения религиям и объясняет, почему во все времена человек пытался «договориться» с природой, своей судьбой и даже рукотворными вещами. Люди не сомневались, что с помощью просьб, заклинаний, молитв можно повлиять на любые явления, события и предметы, как на живого человека: заручиться поддержкой и благоволением незримых сил или оградить себя от беды.
Заговоры первоначально являлись словесными пояснениями к магическим действиям или обрядам, однако впоследствии их тоже стали наделять чудодейственной силой. Заклинания более близки к молитвам, с которыми верующий человек обращается к своим богам. Однако если молитва выражает покорную просьбу, которую божество может как удовлетворить, так и оставить без внимания, то заклинание как бы «принуждает» высшие силы выполнить то или иное пожелание. В настоящее время во многих источниках понятия «заговора» и «заклинания» рассматривают как синонимы.
У язычников роль вербальной (словесной) магии была особенно велика в хозяйственной деятельности: в охоте, скотоводстве, земледелии, торговле. Вот несколько заговоров, которые использовали восточные славяне: «Гой еси ты, зоря утренняя, и ты, зоря вечерняя! Пади ты на мою рожь, чтоб она росла, как лес, высока, как дубы, толста»; «Гой еси, солнце жаркое! Не пали и не пожигай ты овощ и хлеб мой, а жги и пали куколь и полынь-траву».
Специальные заговоры должны были предотвращать различные болезни или изгонять их из человека. Причины недугов связывали с действием демонов, злых духов или другой нечистой силы. Поэтому, чтобы предохранить себя от болезней, славяне старались обмануть или отпугнуть демонов. Когда хворь все же проникала в дом, ее сначала пробовали задобрить мольбами и подношениями, а если это не помогало – прибегали к заговорам, которые помогали изгонять болезнь последовательно из головы, глаз, бровей, рук, ног, суставов и отсылали «на темные леса, туда, где собаки не лают, петухи не кричат, колокола не звонят».
Заговоры и заклинания помогали человеку практически в любой затруднительной ситуации: они защищали от вражеского оружия, «дурного глаза» и зависти недоброжелателей; «привораживали» лица противоположного пола; обеспечивали желаемый исход судебной тяжбы или поединка; помогали находить правильную дорогу, справедливое решение или утерянные вещи и др.
Большая часть дошедших до нас заговоров представляет собой результат смешения языческих и христианских воззрений. Иногда их называют «ложными молитвами». В них часто встречаются обращения к христианским святым, которые наделены чертами языческих божеств. Так, Св.Никита считается защитником от пожара и молнии, св.Власий и св.Георгий – покровителями скота, св.Сисиний оберегает от лихорадки, а священномученик Антипа – от зубной боли. А вот пример заговора от всех болезней с элементами христианской молитвы: «Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа. Аминь. Святая водица, Господня царица, с восходу ходила до запада, все коренья и каменья обмывала, из рабы Божией все болезни вынимала, из костей, из мощей, из ясных очей, из буйной головы, из слушменных ушей, из крови, из утробы в ребры, из ребер в бедры, из бедер в колени, из коленей в пятки, из пяток в лапки, из лапок в пальцы. Аминь».
Эволюция заклинаний происходила не только под влиянием христианства. На древние представления о природе зла, с которым заговор призван бороться, накладывали отпечаток реалии, более актуальные для человека в данный период. Так, в современном варианте заговора от испуга заговариваются не только «громовой, ветряной, водяной, вихревой, пожарный, звериный, гадючий» испуг, но также «машинный и самолетный».
Если заговоры и заклинания, обращенные к силам природы, то есть направленные на повышение урожая или изменение погоды, представляют интерес лишь для историков и фольклористов, то словесные формулы, призванные воздействовать непосредственно на человека, его психику и здоровье, находятся в поле зрения таких прикладных дисциплин, как психология и психотерапия.
Статистически достоверных данных о «клинической эффективности» заговоров, естественно, не существует. Однако они заслужили внимания современных ученых уже потому, что в течение тысячелетий находили широкое применение в народной медицине. Сегодня даже самые закоренелые материалисты не отрицают, что в ряде случаев заговоры и заклинания могут оказывать действие на человека – улучшать самочувствие, излечивать от некоторых заболеваний, избавлять от вредных привычек, изменять отношение к себе и окружающей действительности. И если дело тут не в магии, то в чем же?
Если поверхностно проанализировать влияние «магических» словесных формул на человека, то нельзя не отметить сходства с хорошо известным каждому врачу и фармакологу эффектом плацебо. Не секрет, что при некоторых состояниях (головная, зубная или ревматическая боль, ряд заболеваний пищеварительного тракта и др.) плацебо оказывается эффективным более чем в половине случаев, а иногда – у 2 из 3 пациентов. При этом возможно не только субъективное улучшение состояния больного, но также нормализация объективных физиологических показателей. Механизмы этого феномена до сих пор полностью не раскрыты, однако большинство исследователей солидарны в том, что ключевую роль в данном случае играет психологический эффект. Твердая уверенность пациента в эффективности лечения оказывает мощное влияние на физиологические процессы. Так, например, к настоящему времени установлено, что обезболивание при приеме плацебо связано с усиленным выделением в мозгу эндорфинов-нейромедиаторов, оказывающих анальгезирующее и седативное действие. Теоретически, подобное действие могут оказывать практически любые манипуляции – от приема старинных средств на основе крови лягушки или помета мышей до новейших медикаментов, а также, без сомнения, заговоры и заклинания. Главное, чтобы больной искренне верил в их исцеляющую силу. Между тем, действие заговоров зачастую основано не только на собственных установках и особенностях психологии субъекта, но также на мощном влиянии извне – на гипнозе.
Когда американского психотерапевта Милтона Эриксона (1901-1980) спрашивали, в чем сущность гипноза, он неизменно отвечал: «Гипноз – это передача образов». Выдающимся достижением выдающегося врача стало создание методики гипнотизирования, которая практически не вызывает сопротивления со стороны пациентов. Если при использовании традиционного директивного внушения гипнозу подвержены около 17% людей, то воздействию по методике Эриксона поддаются практически все. Так называемый «эриксоновский гипноз» использует присущую человеку способность к непроизвольному трансу и позволяет проводить внушение в бодрствующем состоянии. Более того, пациент часто даже не догадывается, что в данный момент подвергается гипнотическому воздействию. Гипноз Милтона Эриксона открыл широкие возможности в психотерапевтической медицине. В первую очередь, метод является эффективным инструментом в лечении расстройств психосоматической природы (нейродермита, кардионевроза, в ряде случаев – гастрита, ожирения, аллергии, алкоголизма и др.). Кроме того, его используют для облегчения болевых ощущений, а также для того, чтобы «настроить» больного на выздоровление и вселить в него веру в собственные силы. На чем же основана эта удивительная методика и что в ней общего с заговорами?
Дело в том, что Эриксон создал собственный язык гипноза, характерными чертами которого являются поэтичность, яркость и метафоричность. Он использовал способность человека неосознанно улавливать малейшие отклонения в интонациях, громкости голоса, жестах и позе собеседника и, специальным образом строя свою речь при общении с больным, незаметно для сознания пациента посылал ему установки о выздоровлении. Изучая речевые приемы, используемые при эриксоновском гипнозе, нельзя не отметить их сходство со словесными формулами древних заговоров. Получается, что открытую в середине ХХ века возможность ввода информации в подсознание с использованием ярких метафор, замысловатых переплетений сюжетов, ритмических и интонационных выделений на самом деле в течении тысячелетий использовали целители и знахари?
В заговоре, призванном оградить человека от болезней, врагов, завистников или других неприятностей, часто можно выделить три смысловые части. Задача первой – при помощи метафор, гипербол, ярких и понятных всем образов создать в человеке ощущение собственной силы, вселить в него уверенность в защищенности от всякого зла. В качестве образов используют, как правило, природные силы, например: «Стану я, раб Божий (имя), в чистом поле на ровное место, что на престол Господа моего, облаками облачусь, небесами покроюсь, на главу свою кладу красное солнце, подпояшусь светлыми зорями, обтычусь звёздами, что вострыми стрелами – от всякого злого недуга». Защищенность героя также может символизировать «тын булатный от земли до небес».
Вторая часть заговора обычно посвящена уничижению врага (неважно – болезни, человека, события): образному описанию его слабости и уродства, а также картинам его отступления. Ему ничего не остается, как, признав силу героя-победителя, трусливо отступить. В заключение, для того, чтобы заговор крепко засел в подсознании, его нужно «замкнуть», или «запечатать». Иногда с этой целью использовали молитвенные формулы: «Во имя отца и сына и святого духа» или «и ныне, и присно, и во веки веков – аминь». В Западной Европе заговоры часто заканчивали фразой «Да будет так». Славяне говорили: «Будьте, мои слова, крепки и лепки, тверже камня, лепче клею и серы, сольчей слои, вострей меча-самосека, крепче булата».
Полностью обоснованным с точки зрения современной психотерапии является следующий интересный способ «запечатывания» заговора: в подсознание человека необходимо заложить условие, при котором заговор утрачивает силу, однако это условие должно быть заведомо невыполнимым. Например: «Когда медный замок станет золотым, тогда и заговор станет пустым». Будучи произнесены по всем правилам, с нужными интонациями, ритмом, жестами, подобные заговоры представляют собой не что иное, как вполне профессионально проведенный сеанс эриксоновского гипноза.
Если расценивать заговоры и заклинания как набор приемов для вербального воздействия на подсознание человека, то можно уверенно сказать, что за минувшее столетие «словесная магия», теперь под названием «психотерапия», получила мощнейший толчок к развитию. Ей нашлось применение как в медицине, так и в повседневной жизни. Например, такое направление, как нейролингвистическое программирование, давно используют не только в психотерапии, но также в менеджменте, продажах, личном и корпоративном консультировании. Свой вклад в изучение воздействие языка на подсознание личности и масс вносят также лингвисты. Сегодня уже можно говорить о создании нового научного направления – суггестивной (от лат. suggestio – внушение) лингвистики.
Не секрет, что воздействие на подсознание открывает широчайшие возможности в лечении как психических, так и соматических заболеваний, в решении личностных и коммуникативных проблем человека, а, следовательно, может повлиять на его судьбу. Наши предки прекрасно осознавали ответственность подобного вмешательства: оно разрешалось лишь специально подготовленным лицам, строго регламентировалось и не допускало самодеятельности. Поэтому, отдавая должное достижениям современной психотерапии, не следует забывать о том, что механизмы функционирования нашей психики по-прежнему остаются малоизученными и вмешательство непрофессионалов в них может привести к непредсказуемым последствиям.
Заговор – это заклинание, магические слова, обладающие, по поверью, волшебной или целебной силой. Такое точное и простое определение заговора, как старинного жанра народной магии, дано в Толковом словаре русского языка Д.Н.Ушакова. Со временем заговоры стали своеобразной частью культуры нашего народа. Их исследованию посвятили свои труды известные русские ученые и филологи: А.Н.Афанасьев, Ф.И.Буслаев, В.И.Даль, М.И.Забылин. Большинство русских заговоров появилось в языческие времена и развилось из идолопоклоннических представлений славян. Язычники часто пользовались заговорами, чтобы с их помощью взять под контроль природные силы: остановить бурю, унять ветер, вызвать дождь. Предназначение любого заговора – оказание быстрой помощи человеку при содействии сверхъестественных сил. Причем, это касается не только исцеления от какой-либо болезни, но и получения чисто хозяйственной пользы. Например, при уничтожении клопов и червей.
Вместе с тем, существуют специальные заговоры, направленные на удачное разрешение «сердечных дел». Это всевозможные присухи, помогающие напустить на любимую особу тоску, вызвать ответные чувства, или, наоборот, заклинания для избавления от безответной любви, страданий и нежелательных поклонников. И даже заговор на разлучение двух людей, будь то супруги или просто влюбленные. Кроме этого, большой популярностью пользовались заклинания, полезные в общественной жизни: заговор идущего на войну, заговор перед судебным разбирательством и т.п.
В древности применение заговоров было делом весьма ответственным и серьезным. Считалось, что способностью и умением заговаривать обладает далеко не каждый человек. А вот некоторые из требований к заговорщику: им должен быть некурящий и непьющий человек, у которого целы все зубы. Знахарь, использующий заговоры, непременно должен был быть наделен твердым характером и сильной волей. Читать заклинание надлежало шепотом или приглушенным голосом. Многие заговоры сопровождаются одновременным исполнением обрядов и ритуалов. Людей, использующих заговоры, называли по-разному: знахари, шептуны, ведуны, колдуны, ворожеи, маги, чародеи. Верили, что слова заговора ни в коем случае нельзя менять по своему усмотрению. Поэтому заветные заклинания аккуратно переписывались и передавались из поколения в поколение.
Несмотря на это, после Крещения Руси тексты заговоров все-таки стали меняться: появились обращения к Спасителю и святым, слова «Аминь!» и выражение «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа». Многим из нас известно, что заговоры и вправду довольно быстро помогают в некоторых случаях, например, при лечении ячменя и остановке кровотечения. Эту мощную силу народного заклинания объясняют с разных точек зрения. Во-первых, нельзя не вспомнить о могучем даре самих слов. «Слово не стрела, а пуще стрелы», – гласят мудрые русские пословицы. Во-вторых, здесь действует и «эффект плацебо», когда ведущую роль играет твердая вера и убежденность человека в том, что именно это средство ему поможет. Один и тот же заговор, как и любое лекарство, по-разному действует на больных.
У представителей Православной церкви свое неоспоримое мнение на этот счет. Прежде всего, они объясняют существенную разницу между молитвой и заговором, который зачастую используют верующие, не видя в этом нарушений православных канонов. Любой заговор представляет собой колдовское действо, то есть прямо противоположен молитве. Для совершения просимого действия использующий заговор призывает бесов. Темной силе важен сам факт обращения к ней в словесной форме, ведь, как сказано в Библии, «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». За выполнение просьбы бес получает возможность воздействовать на душу человека. Поэтому церковнослужители категорически запрещают читать любые заклинания, даже те, в которых употребляется христианская терминология.
Наконец, существенная разница между заговором и молитвой состоит в самих смыслах, заключенных в текстах. В молитве мы обращаемся к Богу и смиренно просим его о чем-либо, что он может исполнить или не исполнить. А в заговоре уже заранее заключена полная уверенность в избавлении от болезни, вредителей или, что самое страшное, от другого человека. «Не так живи, как хочется, а как Бог велит», – советует нам народная мудрость. Поэтому русские заговоры представляют собой неисчерпаемый интерес в изучении культурного и исторического наследия нашего народа, что куда интереснее, чем исполнение колдовских обрядов.
Заклинание «Трах-тибидох», прочно ассоциируемое со Стариком Хоттабычем, не встречается ни в книге Лазаря Лагина, ни в фильме 1956 года. Оно было придумано для радиоспектакля, а позднее популяризовано в 16-й серии «Ну, погоди!», где в образе Хоттабыча выступает заяц. А в самом первом издании книги джинн произносит другое заклинание – «Лехододиликраскало». Это таинственное слово практически совпадает с началом иудейского литургического гимна встречи Шаббата в ашкеназском произношении.
Заклинание «абракадабра» впервые было упомянуто в трудах Серена Саммоника, который жил во 2 веке и был врачом римского императора Каракаллы. Это слово нужно было записать на амулете в столбик 11 раз, каждый раз отнимая последнюю букву. Такая запись должна была постепенно ослаблять силу злого духа и способствовать выздоровлению больного.
3 марта 2008 года атеист Санал Эдамаруку в прямом эфире популярного индийского телешоу бросил вызов известному индийскому колдуну, попросив его продемонстрировать на нём свою силу – убить с помощью магии. В течение нескольких часов колдун безуспешно совершал ритуальные действия, и, не добившись успеха, заключил, что атеиста «защищает очень сильное божество».
Одна из характеристик нашего времени – духовная дезориентация. Далеко не всегда современный человек заметит различие между понятиями христианскими и оккультными. Соответственно, не зная разницы, он не поймет той подмены, которую предлагают оккультные практики.
Например, все ли смогут правильно ответить, чем христианская молитва отличается от магического заговора и заклинания? Там и тут произносится словесная формула, там и тут требуется вера произносящего, то и другое предполагает нечто невидимое и сверхъестественное. Есть ли вообще отличие, если маги иной раз упоминают имя Божие, а бывает, что произносят и самые что ни на есть церковные молитвы? Попытаемся ответить на этот вопрос.
Сначала уточним, что заговор и заклинание – оккультные словесные формулы, имеющие определенное различие. Заговор предполагает технико-магическое воздействие в силу самой произнесенной формулы. Это словесное выражение, в котором запечатлена вера человека в какое-то лучшее для него изменение. Например, человеку хочется выздороветь, встречаться с понравившимся лицом противоположного пола, иметь хороший финансовый достаток, избегать дурного наваждения – все это высказывается в заговоре с надеждой, что получится в силу самого произнесения. Есть даже заговоры, которые вошли в нашу речь, прижились в нашей культуре. Так, мама, потирая у ребенка ушибленное место, приговаривает: «У сороки заболи, у собаки заболи, а у Машеньки пройди». Дело, конечно, не в том, что сороки и собаки почему-то обязаны отдуваться за наши оплошности, а в том, что человеку хочется как-то снять неприятность с помощью словесного действия, отвести от себя или своего близкого беду. Таков заговор.
Заклинание же есть императив, повеление, требование, направленное, например, к невидимым духам и имеющее принудительный характер. Но в целом можно обобщить эти понятия, поскольку часто заговор и заклинание выступают как синонимы. Итак, всякое заклинание (заговор) представляет собой последовательность слов или звуков, за которыми признается магическая сила. Заклинаниями пытаются добиться того, чего не достичь обычными человеческими усилиями: повлиять на погоду, урожай, самочувствие и т.д.
Что же, скажет кто-нибудь, составил себе заклинание, придумал обряд и уже добьешься всего, чего хочешь? Нет. Опытные маги ответят, что новых-то заговоров и заклинаний сейчас составляется много, только все они малоэффективны. Старые заклинания закреплялись опытом жизни мага, то есть его явным или тайным взаимодействием с темными силами, и его смертью как некоей печатью.
Молитвы же освящены опытом жизни святых людей. Христианские подвижники обрели богообщение посредством молитв, в опыте своей духовной жизни они создали молитвы, наиболее располагающие душу к общению с Богом. Поэтому, произнося составленные ими молитвы (они собраны в православных молитвословах), мы восходим к Богу тем же путем, что и святые.
В магии считается, что заклинательная формула чудесна сама по себе, смысл слов далеко не всегда имеет решающее значение. Допустим, в средние века заклинания произносились в основном по латыни, которую произносящий не обязательно знал. Всем нам известное слово «абракадабра», означающее для нас простую бессмыслицу, перешло из старинного магического заклинания. Оккультисты считают, что слова обладают скрытым смыслом, как бы неким кодом, дающим доступ к законам окружающего нас мира. Этот скрытый смысл известен только «избранникам», способным составлять новые заговоры и заклинания. Тот же, кто не знает потаенного смысла, может употреблять составленные формулы, которые якобы помогут верящему в их эффект.
Заговор близок к мантре, в которой важен не столько явный смысл, сколько точное воспроизведение звуков и каждый звук считается наделенным мистическим значением. В христианстве же молитвенное обращение и служение Богу является осмысленным, здесь на первый план выдвигается тот очевидный, непосредственный смысл, который вложен в молитву. «Пойте Богу нашему, пойте… пойте разумно» (Пс.46:7-8), – читаем мы в священной книге Псалтири. Молитва должна быть разумной, то есть произноситься осознанно и осмысленно. Где Бог, там смысл и порядок. Где нет благодати Божией, там бессмыслица, хаос и всякое неустройство. Представим себе человека, который пришел к руководителю и начинает произносить то, чего сам не понимает, – выслушают ли его? Представим, что он заготовил словесную формулу и проговорил ее без всякого осознания, словно магическое заклинание, – подействует ли это на руководителя? Молитва потому должна быть осмысленной, что она предполагает личностное общение – обращенность ума и сердца человека к Богу, Который видит все тайники нашей души.
Впрочем, нам могут возразить, что в современных, а не средневековых, заговорах изложены вполне осмысленные просьбы (хотя «абракадабра» употребляется до сих пор), стало быть, и в магии человек понимает то, что произносит. Даже если и так, кардинальным различием является то, что люди с магическим сознанием надеются на текст заговора сам по себе, на его звуковое воспроизведение как запуск невидимого механизма, тогда как христиане надеются не на текст, а на Бога, к Которому обращаются в своих молитвах, Который слышит и потому может помочь.
Некоторых людей подкупает в заговорах то, что и там присутствуют молитвенные упоминания Христа, Божией Матери, заимствованные из православного молитвослова. Действительно, во многих заговорах есть вполне православные речевые обороты, а некоторые начинаются подчеркнуто благочестиво: «Стану я, благословясь, пойду, перекрестясь…» (во многих же случаях более откровенно: «Стану я, не благословясь, пойду, не перекрестясь»). Но обрывки молитв встречаются в заговорах подобно тому, как в уличных сплетнях встречаются обрывки истинных слов или в речи сквернослова – благозвучные выражения. Оккультисты могут упоминать даже «Отче наш», но они же обращаются к воде, глине и прочим принадлежностям тварного мира – таково язычество, приукрашенное близкими душе человека христианскими символами.
В настоящее время, имитируя некую научность, оккультисты говорят, что заговоры и заклинания – это способы концентрации энергии воли мага, которая направляется к поставленной цели при помощи словесных формул, это всего лишь некая самонастройка экстрасенса и не более того. Крестное знамение современные оккультисты объясняют как энергетическую самозащиту с выявлением собственного биополя. Таким образом, людей с магическим сознанием не интересуют ни Бог, ни молитва к Нему. Если же говорить о подлинном смысле христианской символики и молитвы, то крестное знамение есть, прежде всего, символ Креста, на котором Господь был распят за грехи всего мира. И потому крестное знамение приобщает христианина к победе Господа над диаволом и нашими грехами. Истинная же молитва есть личное обращение к Тому, Кто Сам личен. Христианская молитва есть предстояние пред Богом Живым, Который тебя видит и слышит, Который укрепляет и помогает. Молитва не может быть обращением к бездушным предметам, ибо они не слышат и не в состоянии духовно помочь. Конечно, существуют святые предметы, то есть освященные благодатью Божией. Но когда батюшка, например, освящает воду, то, осеняя ее крестом, он обращается все-таки к Богу: «Ты, Господи, прииди и ныне наитием Святаго Твоего Духа и освяти воду сию». Обращаясь в специальной молитве к животворящему Кресту, мы обращаемся тем самым к распятому Господу. Для христианина молитва есть златая связь с Богом, она – жизнь нашей души и сокровищница всевозможных благ, потому что в ответ на горячую молитву Господь наделяет христианина Своими милостями.
Всякий заговор соответствует вообще идее оккультизма, колдовства. В колдовстве человек пытается удовлетворить свои индивидуальные, корыстные желания, не соизмеряя их со своим вечным спасением. Он хочет сейчас и здесь добиться успеха, хорошего урожая, удачи в личных делах, благосклонности любимого человека, отмщения врагу и т.д., не задумываясь, спасителен ли сам способ, согласуется ли преследуемая цель с волей Божией. Это желание достичь «своего» любыми средствами, пусть даже с ущербом для своей будущей участи, – вот главная идея всякого заговора или заклинания. В молитве же человек, даже испрашивая что-то очень важное в смысле земном, все равно вверяет себя в руки Божии, предает исполнение просимого Богу, исходя из принципа: а будет ли просимое полезно, не помешает ли оно духовному преуспеянию человека, соответствует ли оно воле Божией?
Если молитва есть просьба, обращенная к Богу, Пресвятой Богородице или святым, и, значит, молитва предполагает добровольность отклика, то произносящий заклинание не ждет ни от кого ответа: само заклинание считается имеющим принудительную силу к достижению желаемого. Например, для привлечения денег в современной магии рекомендуется вечером того дня, когда набралось 10 сэкономленных монет по 1 рублю, зажечь две свечи, между ними поставить стеклянный сосуд и, наполняя его освященной(!) водой, приговаривать: «Пусть наполнятся карманы, деньги пусть придут в мой дом так же скоро, как сосуд наполняю я водой» (заклинания часто произносятся в рифму). Затем берут монеты по одной и, бросая их в воду, читают заклинание по одной фразе на каждую монету: «Желаю здоровья. Желаю успеха. Желаю счастья. Желаю богатства. Желаю золота. Желаю серебра. Желаю изобилия. Желаю помощи. Желаю, чтобы деньги пришли в мою жизнь. Я желаю этого, так тому и быть». Свечи оставляют догорать, а утром окропляют водой из сосуда углы своего жилья и оставшуюся воду выливают на порог.
Приведенный пример заклинания ясно показывает, что в магии все основано на принципе «да будет воля моя», «да исполнится моя воля посредством заклинаний и магических действий». В молитве же все основано на принципе, который выразил Христос в Гефсиманском молении: «Не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22: 42). В заклинании маг верит в достижение желаемого: «я выполнил ритуал – и я получу желаемое». В молитве же христианин верит Богу, Который может подать просимое, если это полезно душе просящего.
Итак, в магических заклинаниях человек пытается максимально удовлетворить себе, своим страстям и приземленным потребностям, а в молитве человек стремится осуществить в личной жизни то, что соответствует Божиему Промыслу. Промысл же Божий ищет в человеке максимального раскрытия добра и соответственно доброго отношения ко всем остальным людям. Не земной прибыток или беспечальная жизнь ставятся главной целью в молитве. В конце концов, даже не важно, подаст ли Господь человеку что-то земное по его молитве – важной является сама молитва как общение с Богом. Об этом хорошо писал преподобный Иоанн Лествичник: «Долго пребывая в молитве и не видя плода, не говори: я ничего не приобрел. Ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение; и какое благо выше сего – прилепляться ко Господу и пребывать непрестанно в соединении с Ним».
Кроме того, в заклинаниях вообще не важно, насколько чисто сердце человека, главное – точно воспроизводить магические действия и внутренне настраиваться на достижение желаемого. В молитве же все зависит от того, что содержится в сердце молящегося, насколько он внимательно, не рассеянно молится. Поэтому молитва предполагает нравственное усилие, преодоление в себе греховных движений и той лености, которая парализует душу на ее пути к Богу. Святитель Феофан Затворник писал: «Ревнуя о спасении, все внимание должно обращать на устроение сердца или на впечатление в нем истинно христианских чувств и расположений… Ибо чего нет в сердце, того и на деле нет. Если нет веры в сердце, то ее совсем нет, хотя бы кто писался православным. Если нет воздыханий в сердце, нет их и совсем, хотя бы кто воздух колебал или бил себя в перси. Если нет страха Божия в сердце, нет его и совсем, хотя бы кто видом казался исполненным благоговения. Если нет чистоты и отрешенности в сердце, нет их и совсем, хотя бы кто чист был телом и ничего не имел из благ мира. Если не бывает человек сердцем в храме, нет его здесь и совсем, хотя бы он тут стоял телом. Так, все надо совершать сердцем. Сердцем любить, сердцем смиряться, сердцем к Богу приближаться, сердцем прощать, сердцем сокрушаться, сердцем молиться, сердцем благословлять и прочее и прочее… Ибо каков кто в сердце, таковым зрит его Бог с высоты Своего престола и соответственно тому принимает его».
Все только что сказанное подводит к объяснению, почему некоторые оккультисты используют вполне церковные молитвы. Тексты-то употребляются церковные, а идея произнесения их – оккультная. Для самого мага, даже если произносится молитва, она собственно молитвой уже не является, а только заклинанием, в котором он вовсе и не обращается к Богу, так как считает, что само произнесение затронет нужные невидимые нити. Для оккультиста молитва есть лишь магическая формула, вид словесной энергии, действующей в силу самого произнесения. Не от Бога ожидается ответ – маг не способен благоговейно обратиться к Богу, – а эффект ожидается от словесной формулы самой по себе, от заключенной в ней, по мнению мага, энергии. Поскольку же при бессмысленном повторении слов молитвы нет живого обращения к Богу, этого человека легко искушают демоны, которые дают ему особые чувства, эмоции и создают видимость эффекта от оккультного употребления молитв.
|
