Такой термин, как электронные деньги находится сегодня на слуху практически у каждого из нас. Кто-то активно пользуется этим благом современной жизни, кто-то только слышал об этом, но понятия не имеет что это такое. В нашей статье мы расскажем, что же такое виртуальные деньги и в чем их плюсы.
Если излагаться максимально понятным языком, то электронные деньги – это широчайший спектр платежных инструментов, используемых в сети интернет. С помощью этих платежных инструментов сегодня без проблем можно совершать онлайн-платежи, заказывать авиабилеты, рассчитываться за коммунальные услуги и многое другое.
Если говорить об эмиссии электронных денег, то одним из главных вопросов является вопрос о том, какие именно организации имеют право выпускать электронные денежные единицы. В некоторых странах (Мексика, Индия, Нигерия, Украина, Сингапур) эмиссию электронных денег могут осуществлять только банки. В России же этим занимаются кредитные организации, имеющие лицензию на выпуск электронных денег.
Главным преимуществом электронных денег является конечно же удобство их использования. Если вы являетесь владельцем электронного кошелька, то получаете довольно широкий спектр возможностей в системе электронных платежей. Сегодня количество товаров и услуг, за которые можно рассчитываться электронными деньгами настолько велико, что всего, конечно же, не перечислить. Вы можете совершать покупки в интернет-магазинах, заказывать всевозможные услуги, авиа- и железнодорожные билеты, и при этом вам не нужно искать ближайший банкомат, чтобы рассчитаться за все это.
Вообще, денежное обращение – вещь неправедная (начиная с момента, когда человечество отринуло натуральное хозяйство, и особенно после отмены золотого стандарта). Потому что эмитент бумажных или электронных денег – это, по умолчанию, шулер с четырьмя тузами в рукаве.
Фактически, денежное обращение предназначено для регулирование одной единственной операции – товарного кредита. Субъект А передает субъекту Б товар стоимостью 1 единицу. К чему это приводит? К тому, что субъект Б оказывается должен субъекту А единицу стоимости. В денежной системе появляется положительный долг субъекта А (ему должны – на бухгалтерском языке, дебиторка) и отрицательный долг субъекта Б (он должен – кредиторка). Деньги предназначены выражать исключительно это отношение: другого применения им попросту нет.
Обратите внимание, что в справедливой денежной системе положительные долги всегда равны отрицательным. Все правильно, ведь долг – понятие двухстороннее, иначе он не существует.
А что происходит при эмиссии бумажных или электронных денег? У эмитента на руках внезапно оказывается некая положительная сумма, которую он, строго говоря, не заработал – ведь никакого отрицательного долга в системе не значится. Это фактическое жульничество, поэтому мы и говорим, что любой эмитент – шулер с четырьмя тузами в рукаве.
Теперь немного истории. Традиционно в роли шулера выступало государство – при наличии у него собственной денежной системы, разумеется. Государство могло преследовать благовидные или неблаговидные цели, но деньги при эмиссии возникали ниоткуда – это не вызывало сомнений.
В тридцатых годах прошлого века США – вернее, его выгодоприобретателям – удалось протолкнуть доллар в качестве международной расчетной валюты. В результате главным мировым шулером сделались США.
Через полвека СССР грохнулся, результатом чего стало то, что его наследники утратили последнюю – внутреннюю – финансовую независимость. Рубль привязали к доллару, руководящим органом сделали независимый от государства Центробанк. Суть перемены заключалась единственно в том, что государство утеряло право печатать деньги: отныне такие решения принимались за рубежом. Сменился выгодоприобретатель.
Дальше пошло еще веселее. Изобрели криптовалюту – вещь совершенно безумную с технологической точки зрения. Она настолько безумна, что молодым айтишникам сносит головы напрочь: люди перестают реагировать на простейшие логические доводы.
Ладно с этой – безумной технологией, но зададимся вопросом: что криптовалюта представляет собой с точки зрения традиционных финансов?
Ничего выдающегося: всего лишь альтернативную систему денежного обращения, – а что она еще может собой представлять? Нашлись богатые и умные дядечки, которые внедрили альтернативу, отличающуюся от привычных денежных систем двумя «достижениями»: пресловутой технологией и анонимностью.
Конечно, технология являлась средством, а не целью. Главной задачей внедрения криптовалют являлась анонимность, с космополитизмом в качестве бонуса. Кому-то очень захотелось вывести свои «финансовые накопления» из банковского оборота. Ну, вы понимаете: наличные всегда в чьем-то кармане, по причине своего материального существования, та же история с банковскими вкладами. Возможны анонимные счета, но платы за посреднические услуги не избежать, к тому же остается риск утери. И вот заговорили о цифровых деньгах.
В технические детали мы не посвящены, но что удалось установить по заметкам в инете? Ничего принципиально нового. Снова отыскались богатые и умные дядечки – скорее всего, те же самые, – которые решили подправить имеющиеся недоработки посредством создания новой денежной системы. Чем она отличается от предыдущих? Давайте по пунктам:
1. Выгодоприобретателем новой системы явится исключительно Центробанк – вернее, те финансовые круги, которые стоят за ним. Это произойдет за счет того, что Центробанк намерен обходиться без участия коммерческих банков.
2. Один субъект (частное или юридическое лицо) сможет открыть лишь один счет в цифровой валюте.
3. Деньги на данных счетах будут цифровыми – их станут особым образом маркировать, во искоренение коррупции.
4. Наконец, переходим к самому спорному моменту, а именно уверениям, что денежные транзакции в цифровой валюте можно будет проводить офлайн, то есть без помощи интернета.
Теперь – выводы относительно того, насколько система цифровых денег реальна. Технические сложности сосредоточиваются в последнем пункте. Для глобального введения цифровых денег:
а) необходимо иметь сеть, охватывающую ВСЮ территорию;
б) сеть должна иметь мощности, позволяющие обслуживать ВСЕХ пользователей;
в) ВСЕ пользователи должны иметь устройства для денежных транзакций – смартфоны;
г) альтернативные системы денежного обращения (наличного и безналичного) должны быть ликвидированы.
Сложно сказать, насколько это реально, особенно последнее. Во-первых, психологическая инертность населения велика. Шутка ли, отказаться от звонкой монеты, если и отцы, и деды, и прадеды ей пользовались. Во-вторых, велико будет противодействие коммерсантов, финансовые схемы которых базируются на дефектах наличного и безналичного обращения. Так что население дружно упрется рогом.
Поэтому некоторое время цифровые деньги будут сосуществовать с наличкой и безналичкой. В виде программки на смартфонах – по сути, неотличимой от систем безналичных платежей, разве что смартфоны станут при этом использовать специальную сеть.
Сначала бюджетникам предоставят бесплатную программку и объявят, что отныне зарплату будут перечислять в цифровых деньгах. Которые – не волнуйтесь! – можно обменять в любом банке. Затем появятся товары и услуги, которые можно оплатить, наряду с наличными и безналичными, также цифровыми деньгами. Затем – только цифровыми деньгами. Затем количество товаров и услуг, оплачиваемых исключительно цифровыми деньгами, увеличится. Зарплату в цифровых деньгах начнут выплачивать не только бюджетникам, но и работникам коммерческих предприятий. А затем…
Затем – если у проводников цифровых денег дело выгорит – наличное и безналичное обращение постепенно сойдет на нет и полностью исчезнет, вместе со средней финансовой прослойкой.
На текущий момент абсолютно прозрачны два момента:
Первое. Цифровые деньги характеризуются прогрессивными методологическими идеями и современным техническим воплощением.
Второе. Цифровые деньги являются проектом глобалистским, со всеми вытекающими последствиями, в частности:
• радикальным разделением человечества на господ (эмитентов цифровых денег) и рабов (лиц, подчиненных денежной системе);
• управлением финансовой системой, а через нее – всем обществом, с помощью алгоритмов.
Начала алгоритмического управления заложены еще криптовалютами. Если кто-то не понимает, в чем разница, поясним. Если у вас с банковского счета пропадут деньги, то можно пойти в банк и по крайней мере поскандалить. Не факт, что деньги вернут, но в случае ошибки могут и вернуть. А при пользовании криптовалютами скандалы исключены: пострадавшему буквально некуда и не к кому обратиться. Аналогичная система будет реализована в цифровой валюте.
Это как законы природы: нарушаешь – и тебя безжалостно карают: не со зла, а потому что алгоритм такой. Дотронулся до раскаленной плиты – получи ожог, апеллировать не к кому. Но будут и такие – люди высшего порядка, – которые придумывают и прописывают алгоритмы. Для в них в правилах предусмотрят приятные исключения: в виде повышенной оплаты, неподсудности, бессмертия (если получится). А кто бы на месте высших удержался?! Сейчас это реализовано по мере возможности и в рамках порочной практики, то есть в нарушение действующих законодательств, но может превратиться в сугубо природные законы.
У денег есть три основные функции: они выступают средством платежа (можно купить товар), мерой стоимости (показывают цену) и средством накопления (их ценность можно сберечь). Но такими функциями обладают не только привычные нам фиатные деньги, но и, например, игровые валюты. Монетки в игре можно накопить, ими можно расплачиваться, они определяют стоимость. Однако нельзя вывести их из игры в реальную жизнь и пойти с ними в магазин, а значит, появляется необходимость посмотреть на деньги в другом разрезе: через гарантии, на основе которых обеспечиваются их функции, и через уровень, на котором деньги принимаются, – уровень страны, мира или отдельной компании.
Электронные деньги обеспечены обещанием вашего банка предоставить пользователю возможность заплатить. Банковская деятельность, как правило, регулируется государством, поэтому тут, хотя бы косвенно, есть и его обещание. Есть также гарантия, что деньги примут как минимум на уровне страны.
У криптовалюты эти функции выполняются на основе правил консенсуса и технологии. В отличие, например, от тех же электронных денег, они не обеспечены ничем, кроме доверия и математики. Наоборот, в большинстве криптовалют акцент сделан на том, что нет никакого контролирующего органа, например государства. Есть только технология, работающая по определенным правилам. Если вы с этими правилами соглашаетесь, вы можете участвовать в экономике, которая создается криптовалютой.
Цифровые деньги позволяют сохранить роль государства и дают преимущества цифровых технологий. Государство или отдельная компания выполняют привычную роль гаранта, который обещает, что функции денег будут исполнены, а технологии позволяют улучшить инфраструктуру, на основе которой все это работает.
Цифровые деньги можно воспринимать как umbrella term («обобщающее понятие»): они включают в себя множество разных примеров. На самом деле цифровые валюты не принципиально новый формат, они существуют около 30 лет. Как только появился интернет, на первых форумах, особенно на начальных фазах интернета, уже возникали и примеры цифровых валют. Например, на тематических форумах молодые мамы обменивали редкие товары на внутреннюю валюту форума, и она в рамках форума приобретала определенную ценность.
Можно выделить два основных уровня цифровых валют: национальные цифровые валюты – их часто называют также цифровыми валютами центральных банков – и комплементарные (локальные) валюты. К последним относят те же игровые валюты, на уровне страны они, конечно, не принимаются.
Основная технология, которая позволила совершить прорыв в области цифровых денег, – это распределенные реестры. Часто их называют блокчейнами, хотя блокчейн всего лишь частный случай распределенных реестров.
Есть три уровня распределенности. Первый – централизованный, то есть есть один орган, который выполняет определенную функцию. Второй уровень – децентрализованный, и самым простым примером является сервисная архитектура, когда есть сервер, например, в США, Европе, России и можно раскидать нагрузку на систему по разным серверам – в зависимости от того, где пользователь находится. Третий уровень – распределенные реестры.
Распределенный реестр не сводится к одному серверу или одному органу. Часто он подразумевает, что каждый девайс, который подключен к распределенному реестру, имеет доступ ко всем данным, которые содержатся на этом реестре. Интуитивно понятный пример одного из простейших распределенных реестров – Wikipedia. В ней отредактировать статью может любой пользователь, а дальше правки принимают или не принимают другие пользователи и редакторы.
В деньгах, конечно, используются более сложные распределенные реестры, чем в Wikipedia, но там тоже есть определенные правила, по которым пользователи могут, например, отредактировать что-нибудь, принять или отклонить транзакцию. И, соответственно, сделать так, чтобы обмен денег происходил без централизованного органа.
С распределенными реестрами тесно связана токенизация, то есть представление любого физического предмета в цифровом виде. Простейший токен – любая цифровая валюта. В начале 2021 года все говорили о новом тренде, когда люди, производившие цифровые продукты или предметы искусства, выпускали цифровой токен и продавали его. Так, основатель Twitter продал токен своего первого твита, Beeple продал свои работы на аукционах Christie’s, а канадская певица Граймс продала несколько своих видео и картин в виде токенов.
Важно понимать, что на самом деле для цифровых валют не требуется какой-то специальной технологии. На всех трех уровнях, то есть и в централизованной системе, и в децентрализованной системе, и в распределенной системе, могут существовать цифровые валюты. Вопрос сводится к тому, кто является гарантом этих денег: почему люди ожидают, что смогут или не смогут заплатить ими за товар? Для цифровых валют центральных банков (ЦВЦБ или CBDC) не всегда нужны распределенные реестры, не всегда нужна токенизация. Иногда достаточно интернета и базы данных, где будет храниться информация. Распределенный реестр и токенизация просто обеспечили цифровым деньгам заметный прорыв.
Преимущества цифровых валют можно разделить на три типа: для людей, для бизнеса и для государства.
Для людей цифровые деньги в первую очередь станут возможностью иметь еще один формат хранения ценности. Кроме того, цифровые валюты станут хорошим расширением существующей линейки продуктов и дадут возможность для внедрения инноваций. Для бизнеса, особенно бизнеса финансовых услуг, они повысят конкуренцию и дадут потенциальное снижение издержек, потому что, если появится единая инфраструктура, к которой можно подключиться, это позволит использовать новые каналы для операций.
Для государства преимуществ больше всего. Если несколько центральных банков договорятся между собой, то может отпасть необходимость в системах международных расчетов вроде Swift. Можно отметить и вопрос международного лидерства. Страны, которые первыми внедрят цифровые деньги, получат возможность если не диктовать правила, то по крайней мере написать первый драфт этих правил и иметь затем весомый голос в том, чтобы их менять.
Риски цифровых денег связаны в первую очередь с тем, что проект может не окупиться, как и случилось в Эквадоре. Даже если идея будет хорошо реализована, люди могут ее не понять, а бизнес не будет пользоваться. Второй риск, который хорошо контролируется большинством стран, – это риск слишком быстрого внедрения. Например, когда введение цифровых валют обсуждалось в России, банковское сообщество было обеспокоено тем, что их введут слишком быстро и случится резкий отток пользователей из банковской системы, что, в свою очередь, повлияет на прибыльность бизнеса, на стабильность финансовой системы. Но сейчас центральные банки чаще выбирают размеренный подход.
Еще один риск состоит в том, что регулирование и государственное влияние могут отставать от мировых трендов. Эволюционно мы отошли от бартера и перешли к золотовалютному стандарту, потом постепенно от золотовалютного стандарта и Bretton Woods перешли к деньгам как обещанию государства. С XX века и до сегодняшнего дня в большинстве своем мы думаем про деньги как про обещание государства.
Когда появились цифровые валюты, они стали серьезной потенциальной альтернативой для государственных валют. По сути они показали, что теперь можно пользоваться деньгами с помощью технологий без прямого обещания государства. В этом контексте можно рассматривать цифровые валюты центральных банков как попытку ответить на растущий тренд появления денег на основе консенсуса и технологий. Центральным банкам это необходимо, чтобы не потерять свое лидерство в финансовой системе.
Сейчас любые деньги, с помощью которых вы платите в большинстве стран мира, не гарантируют полной анонимности. Даже если вы платите наличными, существуют системы (например, через распознавание номеров счетными машинами или внедрение RFID-меток), которые с помощью отслеживания номера купюры могут понять, где эта купюра выдана и где ею расплатились. Конечно, происходящее между двумя этими событиями отследить сложнее: купюра могла не единожды сменить владельцев, поучаствовать в нелегальных транзакциях. Но гипотетически можно отследить весь путь даже наличных денег.
С цифровыми деньгами всё несколько проще, но возможны вариации. Например, появился кластер криптовалют, нацеленных на анонимность. В этом смысле биткоин частично анонимный, но стоит узнать номер кошелька, и сразу понятно, кто совершил транзакцию.
Для большинства криптобирж сейчас вводятся достаточно жесткие правила: они проверяют, кто переводит деньги в криптовалюту и зачем. Это связано с тем, что криптовалюты в какой-то момент начали ассоциироваться с нелегальной, теневой экономикой. Для противодействия финансированию терроризма или отмыванию денег и были введены подобные правила.
Сегодня есть небольшой набор валют (например, Monero, Zcash, DASH), которые полностью анонимны, они используют специальные технологии: шифруют операции и пользователей, допустим, дают пять разных кодов, которые динамически меняются. Но они часто оказываются вне закона, регуляторы по всему миру активно предлагают их запреты. Поэтому если мы говорим про цифровые валюты центральных банков, то они не стремятся к анонимной системе, скорее наоборот.
ЦБ сейчас рассматривают возможность отслеживать весь финансовый процесс, особенно если речь идет о государственных платежах, например тендерах и бюджетных переводах. Именно в этих сферах проводятся крупные теневые транзакции. Бытовая коррупция обычно меньше по объемам. Цифровые валюты позволяют сделать такие закупки и переводы более прозрачными с помощью так называемого окрашивания денег – это технология, позволяющая отследить, что происходит в течение всего жизненного цикла денег.
Окрашивание денег или токенов – это присваивание уникального идентификатора токену в системе цифровых валют, например распределенных реестрах. С помощью этого уникального кода можно отследить все этапы переводов этого токена от первого занесения в базу данных (скажем, появления) до текущего момента. Один из наиболее ярких примеров использования подобных технологий был в случае окрашивания цепочки поставок алмазов в компании De Beers. Компания использовала токены с уникальными идентификаторами, чтобы проследить, как менялись права на владения алмазами и был ли где-то подменен легальный алмаз на контрафактный.
Нужны ли цифровые деньги обычным пользователям? Когда в оборот запускались безналичные платежи, их преимущества были не очень понятны обывателю, однако сейчас они достаточно очевидны для всех. Большинство людей сегодня воспринимают безналичные способы оплаты как стандарт и базовый вариант, а не как дополнение к нему, как раньше. Появилась огромная область финансовых технологий, в которой предлагают услуги только на безналичной основе, начиная с доступных инвестиций и заканчивая платежным функционалом. Жизнь рядового человека с появлением электронных денег стала намного проще. С помощью телефона или бесконтактной оплаты все платежные операции проходят быстрее, легче и безопаснее.
В случае с цифровыми деньгами такого резкого скачка для пользователей ждать не стоит, как минимум в ближайшем будущем. Они сегодня скорее нацелены на то, чтобы оптимизировать внутреннюю финансовую систему и на то, чтобы при этой оптимизации достичь хороших внешних эффектов. Эти внешние эффекты можно разделить на три больших блока – политические, экономические и социальные.
Если говорить о масштабах страны, о цифровой валюте центральных банков, то важны все три мотива. С политической точки зрения, цифровые деньги могут снизить давление международных валют – евро, долларов, иен. Не все страны хорошо наладили банковскую внутреннюю систему. Не все банки работают достаточно эффективно, чтобы оставаться стабильными и выдерживать поток клиентов. Поэтому цифровые валюты в некоторых странах могут помочь повысить финансовую стабильность системы в целом.
Если говорить о социальном измерении, в России, например, порядка 10% людей все еще не хотят переходить на безналичные платежи. Они продолжают использовать наличные деньги и делают это вполне осознанно. На это есть, как правило, три причины – привычка, недоверие к банковской системе и к технологиям. Для людей, которые не доверяют банковской системе, цифровая валюта центрального банка может сыграть достаточно серьезную роль в переходе к цифровым деньгам.
Собственную цифровую валюту активно развивает Китай. Это по сути больше политическое решение, связанное с ослаблением влияния международных валют, но, кроме того, оно обусловлено потоком туристов из Китая. В период до пандемии можно было наблюдать, как улучшается экономическая ситуация в Китае и становятся богаче его граждане, и в связи с этим многие страны, особенно туристически активные, начинали принимать Alipay, WeChat Pay, China UnionPay – это специальные решения, нацеленные именно на китайских туристов. На AliPay и WeChat Pay сегодня приходится больше 80–90% безналичных платежей Китая и это создает вопросы стабильности системы и степени контроля со стороны государства, потому что обе системы принадлежат частным цифровым компаниям.
Цифровые валюты ЦБ станут в этом случае более подходящим вариантом в том числе для туристов – контроль над денежным оборотом останется у государства, а не у технологических компаний, при этом туристы смогут удобно платить за границей.
До этого в мире были скорее неудачные примеры использования цифровых валют, правда, еще на основе предыдущих технологий, до того как были масштабированы распределенные реестры. Один из таких кейсов – Эквадор: государство в 2014 году создало собственную цифровую валюту и запустило ее. Ожидалось, что в первые месяцы подключится как минимум несколько сотен тысяч пользователей, а подключилось всего 5000 – во многом из-за недоверия государству. Население думало, что система – попытка государства получить дополнительную прибыль из-за закрытия частной банковской системы.
Другой пример, чуть более успешный, но тоже достаточно противоречивый, – кейс Венесуэлы. Там долго была гиперинфляция, деньги обесценивались практически на глазах. В какой-то момент люди буквально выходили с мешком денег, чтобы купить себе предметы первой необходимости и еду.
Венесуэла ввела цифровую валюту в 2017 году, это открытая валюта на распределенном реестре Ethereum или NEO (различные источники противоречат друг другу), одна из криптовалют называется El Petro, она привязана к стоимости нефти, поскольку Венесуэла располагает одними из самых больших запасов нефти. Валюта достаточно волатильная, Центральный банк не так хорошо ее контролирует, как хотел бы из-за открытого распределенного реестра. Тем не менее в тех экономических условиях, в которых оказалась страна, переход на новые каналы стал своего рода спасением, которое сейчас, по крайней мере в краткосрочной перспективе, позволяет людям иметь минимальные экономические отношения.
Во время первого локдауна в США также обсуждали переход на цифровую валюту в качестве одного из инструментов, с помощью которых можно было бы минимизировать отрицательный эффект коронавируса и улучшить качество стимулирующих мер. Но в контексте страны, особенно в разгар пандемии, когда очень много задач нужно решать одновременно, реализация негативного исхода подобного эксперимента стоила бы слишком дорого.
Цифровые валюты сейчас активно продвигаются в том числе в контексте макрополитики. Дело в том, что так государство может потенциально лучше контролировать эту сферу, чем через наличные. В наличных деньгах – а их доля до сих пор остается во многих странах существенной – скрыты стопорящие факторы, которые не позволяют макроэкономической политике оказывать достаточный эффект на экономику, например если это касается стимулирования. Поэтому в странах, особенно в тех, где ключевые ставки приближаются к отрицательным значениям либо уже являются отрицательными, активно рассматривают варианты введения цифровых валют для макрополитики. Сегодня они являются одними из основных идеологов цифровых валют – достаточно вспомнить, например, Японию.
Сейчас очень подходящий момент для перехода на цифровые валюты. Кейс Эквадора пришелся на начало – середину 2010-х годов, тогда люди в большинстве стран еще только переходили к безналичным деньгам. Наличные были нормой, а безналичные – чем-то дополнительным и не всегда понятным. Про цифровые валюты вообще не говорили, они казались еще более сомнительной инновацией. Сейчас люди куда лучше готовы к инновациям.
Если мы говорим про отношение к деньгам как таковым, то люди отмечают, что, когда они пользуются безналичными платежами, им легче с ними расстаться. Есть такой психологический феномен: когда вместо купюр человек видит цифры на экране, не так страшно отдавать сумму. Этот механизм действительно работает: с развитием безналичной экономики и внедрением безналичных платежей наблюдается прирост экономической активности и потребления, люди более дружелюбно относятся к своим тратам. На отношение к деньгам влияет и пользовательский опыт.
Почему криптовалюты до сих пор остаются нишевой историей и не стали популярной платежной системой? Потому что уровень пользовательского опыта, который уже заложили безналичные платежи, пока трудно достигается с помощью классических криптовалют. Один блок транзакции в биткоине формируется 10 минут, а таких блоков нужно иногда 2–3, а то и 5. Если представить себе жизненную ситуацию, то потребуется простоять на кассе примерно час, чтобы убедиться, что платеж прошел. Столько времени никто тратить не готов, это несравнимо с несколькими секундами или долями секунд, за которые совершаются безналичные платежи. Сейчас эта ситуация меняется, но пока не достигла привычного потребителю уровня услуг.
CBDC (цифровая валюта) станет реальностью и станет важной и, возможно, доминирующей формой цифровой валюты в будущем. В этой области проводится множество исследований: 86% всех центральных банков в прошлом году, заявили, что они занимаются работой с CBDC. Это больше, чем 65% тремя годами ранее. Суть CBDC – это определенность, поскольку глобальное развитие финансов требует инноваций от центральных банков. Преимущества для центральных банков очевидны: более жесткий контроль, выдающиеся возможности отслеживания и мониторинга, способность быстро реализовывать меры денежно-кредитной политики и способность противостоять растущему влиянию финтеха и финансовых институтов. Тем не менее, у этих новых инноваций есть и темная сторона.
Инновации CBDC зависят от веры и уверенности в том, что центральный банк и другие связанные с ними правительственные учреждения не будут злоупотреблять своей новообретенной властью. Конечно, некоторые из преимуществ заслуживают того, чтобы извлечь из них выгоду, но если никакой механизм управления не защитит людей от спонсируемых государством злоупотреблений, что останется для защиты людей, о которых должны заботиться эти институты?
Независимо от преимуществ и недостатков, у центральных банков нет другого выбора, кроме как вступить в цифровую битву; без этого децентрализация угрожает разрушить те самые системы и институты, на спасение которых они будут тратить каждую бумажную банкноту до последней.
За будущее денег и платежей идет космическая гонка, но реальный выбор заключается в том, должны ли центральные банки стать технологическими компаниями розничного уровня, что подразумевает запуск CBDC? Настоящая дискуссия заключается в том, как позволить растущему и все более конкурентоспособному частному сектору процветать, добавляя столь необходимую конкуренцию, когда речь идет о будущем платежей и денег.
Если CBDC – это просто форма цифровых денег, почему центральные банки вообще хотят их выпускать? Есть несколько причин, по которым CBDC может быть хорошей идеей:
• Финансовая стабильность: на данный момент мы наблюдаем распространение цифровых валют. Хотя предложение какой-либо одной цифровой валюты, такой как биткойн, может быть ограничено, нет абсолютно никаких ограничений на количество создаваемых и выпускаемых в обращение цифровых валют. На самом деле, даже при наличии единой валюты стоимость оплаты наличными намного выше, чем думает большинство людей. Исследования показали, что стоимость использования физических денег для частного бизнеса (в основном, розничного сектора и банков) составляет 0,2% ВВП в Норвегии и Австралии, 0,5% ВВП в Канаде и 0,6% в Бельгии. Создание множества цифровых валют, конкурирующих друг с другом, условно увеличит эти затраты и повысит риск валютных крахов в экономике и снизит финансовую стабильность. Таким образом, если вы не можете избежать роста цифровых валют, вы, по крайней мере, можете убедиться, что они разработаны и управляются самым безопасным и дешевым способом.
• Эффективность платежей. Значительные затраты на платежи, осуществляемые наличными деньгами и другими формами платежей, могут быть снижены с помощью цифровых валют, если они достаточно быстры для обработки тысяч, если не миллионов транзакций в секунду, совершаемых наличными каждый день. Цифровые валюты первого поколения не в состоянии справиться с такими объемами транзакций, но цифровые валюты центральных банков с самого начала разрабатываются как эффективное средство платежа и дадут центральным банкам больше возможностей. Контроль над важной частью нашей финансовой инфраструктуры и, таким образом, дальнейшее снижение рисков финансовой нестабильности.
• Безопасность платежей. Вопреки тому, что частные компании могут заставить вас поверить, в интересах бизнеса тратить как можно меньше средств на ИТ-безопасность. ИТ – это ключевой баланс. Потратьте слишком мало на ИТ-безопасность, и ваши данные будут украдены, и вы даже можете выйти из бизнеса. Потратьте слишком много, и ваша прибыль сократится, а цена ваших акций снизится. Таким образом, для частной компании стимул состоит в том, чтобы всегда тратить как можно меньше, чтобы избежать крупных катастроф. У центрального банка нет этих проблем с прибыльностью, и ему нужно только максимизировать доверие к своей цифровой валюте. Таким образом, стимул центрального банка состоит в том, чтобы тратить как можно больше на ИТ-безопасность, чтобы не подвергать опасности потерю доверия общественности к CBDC.
Однако на этом немногочисленные плюсы CBDC заканчиваются. Обратите внимание, что плюсы относились к банкам, а не к конечным пользователям. Операции с цифровыми валютами будут дешевле для банка, но сэкономленными деньгами банк с вами делится не будет. Плату за транзакции/обслуживание ваш банк вряд ли снизит. Поможет ли внедрение CBDC повысить процентную ставку по депозитам? Нет.
Запуск CBDC перенесет существенные технологические риски на государственный сектор и, в конечном счете, на налогоплательщиков, которые будут нести основную тяжесть быстро развивающихся и часто экспериментальных технологий. Потребители, рынки и органы государственной власти выиграют в равной степени, если эта эволюция движения ценности в интернете (Internet Value), как и все другие до нее, останется деятельностью свободного рынка.
Киберугрозы и единая точки отказа. CBDC потребует централизации, которая усилит и без того распространенные кибер уязвимости и увеличит масштабы атак, чтобы теперь включать центральные банки. Так же, как банкротство любого банка подрывает доверие к банковскому делу, CBDC потенциально может переложить этот риск на центральные банки, сводя на нет преимущества структур распределения стратегических рисков и операционных «воздушных промежутков» между участниками финансовой системы.
CBDC, представляют собой записи в базах данных коммерческих банков и платежных систем. Их ценность обусловлена одним простым фактом – эти биты информации можно обменять на бумажные банкноты, являющиеся требованием к центробанку.
CBDC переймет эту функцию, поэтому потребность в вышеуказанных инструментах отпадет. Чтобы избежать краха традиционной банковской системы, регуляторы почти наверняка будут вводить определенные ограничения, но риски киберугроз это не устранит.
Конфиденциальность и защита потребителей. CBDC, особенно если она выпущена на уровне розничной торговли или менее чем благосклонным правительством (учитывая тонкую грань между демократией и анархией), может представлять собой потенциально тревожное посягательство на конфиденциальность и защиту потребителей. Что остановит превращение CBDC в оружие против граждан или потенциальное блокирование законных транзакций группами, попавшими в немилость? Согласно праву законности, использование денег (общественное благо, равный доступ к которому является правом человека) и то, как они сохраняются, отправляются, тратятся и сохраняются, должно быть максимально свободным при максимальном наказании для недобросовестных деятелей.
Писатель Доминик Фрисби автор книги «Биткоин: будущее денег?», считает, что основным минусом CBDC являются ее программируемые возможности.
В то время как фиатная валюта предполагает определенную свободу, цифровая полностью ее исключает. Правительства также получат прямой доступ к кошелькам пользователей, что позволит легко взыскивать налоги или штрафы – для этого нужно будет просто изменить пару строчек кода. Программируемые функции денег могут быть использованы против отдельных неугодных лиц или в качестве оружия в экономической войне. Интеграция с системами социального рейтинга открывает еще более широкие возможности для наказаний или поощрений.
Ваш банк знает практически все о вашей модели расходов, знает где вы живете, кем работаете и в каком магазине предпочитаете покупать продукты по понедельникам. Он прекрасно осведомлен о вашем финансовом положении и состоянии здоровья. Знает, какими устройствами вы пользуетесь, а в некоторых случаях даже обладает биометрическими данными. Все эти сведения открывают большие возможности для анализа, в том числе поведенческого. Однако информация о потребителях интересуют не только частный сектор, но и государство. Причем центральные банки стоят в очереди за пользовательскими данными одними из первых.
Системный риск и дестабилизация. CBDC создает потенциальную внутреннюю проблему «бегства за качеством», которая может дестабилизировать ту самую двухуровневую банковскую систему, которую центральные банки призваны защищать. Также существует риск поставщика. Для существования CBDC кто-то продает технологии центральным банкам. Это приводит к часто упускаемой из виду операционной уязвимости цепи поставок и риску поставщика, не говоря уже о потенциально коварной перспективе технологического устаревания. Защита и хранение денег не требует, чтобы центральные банки становились розничными банками или, что еще хуже, поставщиками технологических услуг с огромными хранилищами данных, которые так сильно привлекают злоумышленников.
Концептуально CBDC бывают разных форм и размеров, причем наиболее вероятным результатом будет ритейл вариант, который потенциально может сделать межбанковские отношения более эффективными. Реальная финансовая доступность и преимущества инноваций, как и в случае с текущим состоянием цифровых валют и инноваций в области денег, зависят от сильной конкуренции на свободном рынке и инноваций. Многие из них можно считать цифровым общественным благом, которое выигрывает от стандартов с открытым исходным кодом, которое способствуют конкуренции.
Проблема децентрализации. Если CBDC вообще должна работать, по крайней мере, в том виде, в каком она задумана в настоящее время, она должна двигаться по рельсам блокчейна. В этом заключается загадка с технологической, операционной и управленческой точки зрения, которая заключается в том, что децентрализация и распределение блокчейнов являются ключевыми. Таким образом, CBDC, выпущенный и управляемый центральным органом, вероятно, будет включать системы с замкнутым циклом или псевдоблокчейны, которые, в свою очередь, будут воспроизводить те самые кибер-и другие потенциальные уязвимости, для борьбы с которыми были разработаны распределенные системы.
Большинство конкурентоспособных регуляторов и банков признают необходимость регулирования финансовой деятельности, а не технологии. Несмотря на отсутствие промышленной политики в США и других странах в отношении того, как использовать экспоненциальные технологии, такие как блокчейн, искусственный интеллект и квантовые вычисления, регулирующие органы захотят запретить криптоактивы и платежные системы на основе блокчейна. По иронии судьбы, именно эти технологии могут представлять собой наиболее существенное улучшение финансовой доступности, инноваций и честности за 50 лет – в сумме это приводит к потенциальному экспоненциальному росту в области соблюдения требований и безопасности в отношении финансовых преступлений благодаря коллективному свидетельству государственных финансовых реестров в Интернете.
Разрушение свободных рынков. Живая и конкурентоспособная экономика обеспечивает рост посредством созидательного разрушительного процесса. За первое десятилетие криптовалют, цифровых активов и общедоступных блокчейнов (теперь уже третьего поколения) предприниматели создали сектор стоимостью 2 триллиона долларов. Этот путь был полон рисков, неудач, извлеченных уроков и, что особенно важно, растущего понимания регулирующих органов и ясности в отношении того, как ответственно использовать эти основополагающие инновации.
Свободный рынок – это то место, где эти риски должны оставаться. Действительно, ключевой момент заключается в том, чтобы поддерживать и применять основанные технологически нейтральные правила и, что крайне важно, регулировать экономическое поведение цифровых активов, а не применять всеобъемлющий подход – короче говоря, не все криптовалюты созданы равными. Если он ведет себя как ценная бумага, вероятно, так оно и есть. Если она ведет себя как валюта или платежная система, ей должны быть предоставлены преимущества «цифрового законного платежного средства» или соответствие хорошо продуманной системе денежных переводов, электронным деньгам, инфраструктуре финансовых рынков и пруденциальным правилам.
Сложные системы дают сбои сложным образом. Хотя нет никаких сомнений в том, что государственный сектор должен продолжать внедрять инновации и развивать свою программу цифровой трансформации. Идти в ногу с центральным банком и прыгать на подножку CBDC, это переносит больше рисков на государственный сектор, который уже сталкивается с проблемами с модернизацией базовой инфраструктуры, чем потенциальной выгоды, которые гарантирует CBDC. Как гласит поговорка об управлении рисками, сложные системы дают сбой сложным образом.
Передача быстро развивающейся бизнес-модели, основанной на блокчейне, в государственный сектор для чего-то столь же принципиально важного, как деньги и денежно-кредитный надзор, сводит на нет тот факт, что большая часть денег с добавленной стоимостью в обращении сегодня выигрывает от надежного банковского, платежного и технологического ландшафта – все деятельность под контролем и глобальной координацией центральных банков.
На этом фоне впереди стоит отрезвляющий выбор, разумно ли центральным банкам оцифровывать свои фиатные валюты. Как и в любой другой эволюции движения денег с тех пор, как человечество перешло от перевозки и обмена своих товаров к более формализованным единицам учета и средствам обмена, движение денег неизменно превратилось в общественно-частное явление.
CBDC является инструментом монетарного контроля – она не решает проблему фиата, а лишь усугубляет ее. Если вы хотите, сохранить/приумножить свои сбережения попробуйте решения от OSOM с результатами, говорящими сами за себя.
В текущих реалиях внедрение национальных цифровых валют рядом стран – вопрос «когда», а не «если». Как и в случае фиатной валюты, их сила будет определяться силой и влиянием центральных банков, стоящих за эмиссией. Эксперименты слабых экономик, вероятно, не смогут оказать существенного влияния на глобальную финансовую систему. Однако опыт ведущих стран, если он окажется успешным, переймут и другие, даже номинально демократические.
В мире, где CBDC являются приоритетным средством расчетов, в том числе трансграничных, не останется места для частной жизни. Ведь инструмент, который позиционируют как способ повышения финансовой инклюзивности, в итоге сыграет роль удавки на шее экономической свободы.
За удобства людям придется заплатить экономической свободой. Именно поэтому бывший сотрудник АНБ и ЦРУ Эдвард Сноуден считает инструмент «новейшей опасностью, нависшей над обществом». <.p>
«CBDC – это нечто близкое к извращению криптовалют или, по крайней мере, их основополагающих принципов и протоколов. Криптофашистская валюта, злой двойник, явно предназначенный для того, чтобы лишить пользователей права собственности на их деньги и сделать государство посредником в каждой транзакции».
|
